Сочинение на тему Тема человеческой судьбы в поэме А. Твардовского «Василий Теркин»»

«Василий Теркин» остается одной из самых любимых и зНаемых в народе книг. И объясняется это в немалой степени именно ее созвучием нашей современности. Созвучием в самом коренном и главном — в нравственной атмосфере книги, в том общем отношении поэта к миру и к человеку, которое явно или скрыто живет в каждой ее строке. На страницах «Книги про бойца» царит дух искренности и свободы. Эта внутренняя творческая свобода художника сказывается здесь во всем: и в удивительной, поистине пушкинской естественности стиха, и в мудрой простоте живого, точного слова, и в непринужденности доверительных обращений к другу-читателю. А самое главное, она находит выражение в бескомпромиссной правдивости и честности этой книги, знаменитой своей бодростью и юмором, но ни в чем не обошедшей, не сгладившей тяжесть и горечь войны. Откровенно и прямо говорит поэт о горечи отступления, о тяготах солдатского быта, о страхе смерти, о горе бойца, который спешит в только что освобожденную родную деревню и узнает, что нет у него больше ни дома, ни жены, ни сына. Надолго западают в душу простые и потрясающие строки о том, как ...бездомный и безродный, Воротившись в батальон, Ел солдат свой суп холодный После всех, и плакал он На краю сухой канавы, С горькой, детской дрожью рта, Плакал, сидя с ложкой в правой, С хлебом в левой, — сирота. Правда, которую несет в себе поэма Твардовского, бывает подчас очень горька, но никогда не бывает холодна. Она неизменно согрета сердечным сочувствием, братской любовью автора к людям нашей армии и вообще к «нашим» — это доброе слово военного времени не раз звучит в «Книге про бойца». Любовь и доброта присутствуют здесь не в виде каких-то специальных объяснений и заявлений — нет, они образуют стихию, которая живет решительно в каждой клеточке повествования, в самой его интонации, образном строе и словаре. Поглядеть,— и впрямь — ребята! Как, по правде, желторот, Холостой ли он, женатый, Этот стриженый народ. Мимо их висков вихрастых, Возле их мальчишьих глаз Смерть в бою свистела часто И минет ли в этот раз? Все эти ребята, не исключая и самого Теркина, — обычные люди, и показаны они чаще всего в самых что ни на есть будничных, отнюдь не героических обстоятельствах: на ночлеге («Дремлет, скорчившись, пехота, сунув руки в рукава»); в многодневном и малоуспешном бою за крошечную деревушку («Посыпает дождик редкий, кашель злой терзает грудь. Ни клочка родной газетки — козью ножку завернуть»); в разговорах на темы совсем не «высокие» — например, о преимуществах сапога перед валенком, И заканчивают они свою «войну-работу» не под колоннами рейхстага, не на праздничном параде, а именно там, где у нас издавна заканчивалась всякая страда, — в бане. Символом народа-победителя стал в поэме Твардовского обыкновенный человек, рядовой солдат. Его жизнь и ратный труд, его переживания и думы сделал поэт понятными и близкими для нас. Его скромный подвиг прославлен, к нему пробудил поэт живое чувство уважения, благодарности и любви. Этим всепроникающим и органическим демократизмом и гуманизмом, этой правдивостью и внутренней свободой, этим глубоко народным взглядом на войну, чуждым всякой суетности и пустого бахвальства, «Книга про бойца» была близка чи-тателю-фронтовику. Те же самые черты в немалой степени способствуют современности и свежести ее сегодняшнего звучания. Сегодня, через много лет после войны, в ней нельзя найти буквально ни одной строки, которую хотелось бы пропустить или исправить. Далеко не каждая книга выдерживает проверку временем столь блистательно! Более того, лучшие современные книги о войне наследуют и развивают именно «тер-кинские» традиции демократизма, человечности и правды. Время творит над произведением искусства самый строгий и справедливый суд. Но и нынешняя наша эпоха, как и всякая другая, — не последняя инстанция в этом суде времени. Будущим поколениям читателей поэма о Тёркине явится, быть может, какими-то иными своими сторонами, неожиданными на сегодняшний взгляд. Во всяком случае, ее будут, наверное, читать долго — хотя бы потому, что временное то и дело поднимается здесь на уровень вечного, а повествование о судьбе солдата ведет к постижению таких непреходящих ценностей человеческого бытия, как хлеб и вода, Родина и любовь, добро и правда, — мир и самая жизнь.